31 янв. 2010 г.

Алханай – святое место


Взяли мы с сестрой туристические путёвки в Алханай. Это в Забайкалье.

Алханай – одна из святынь буддизма. Здесь особая энергетика. Прекрасные пейзажи, целебные воды горных ручьёв, памятники природы, истории и культуры.

Мы с сестрой Ириной православные христиане. Но давно мечтали побывать в этих местах. Боялись, что можем не успеть – возраст мой 69, сестры 72.

И вот мы на месте. Выдержали более чем трёхчасовой путь по не очень приятной дороге. Устроились в двухместном кемпинге. В лесу. Воздух чистейший, наполнен ароматом трав и леса.

Вечером костёр. И знакомство с соседями. Одна из них одного возраста с нами. Преподаватель геодезии в институте, где учится внук Ирины – Артём.

Она уже не первый раз здесь. Просвятила нас об условиях проживания и отдыха.

Но, как говорится, утро вечера мудренее. Устроились спать на грубо сколоченных тапчанах и жиденьких матрасах.



ПОЧТИ ЩЕНЯЧИЙ ВОСТОРГ.

Утром разбудили птицы и прохлада. В плед бы закутаться и подремать. Но, увы!

Быстро соскакиваем, насколько это возможно в нашем возрасте. Рысью хромой лошади бежим до туалета. Это стометровка без правил. Обратно не спешим, ноги уже всё равно мокрые.

Поют птицы. Попискивают в траве мыши. Один за другим открываются кемпинги. Ёжась отхолода, выбегают их обитатели. Лес наполняется звоном умывальников и голосами продрогших паломников и туристов.

Согрели себя горячим чаем с домашними припасами. Закинули в сумки полотенца, купальники и кружки.

Вливаемся в живую разноцветную «реку» туристов. И движемся вместе с ней в сторону центра комплекса и, надо полагать, к источникам.

Там эта « река» постепенно рассасывается. К вершине источника остаются единицы, жаждущие уединения. Среди них и мы с сестрой.

Слева от кемпингов, скрытые лесом, юрты. А вдоль трассы тянутся « поселения» из палаток и машин.

Мы не торопимся. Любуемся живописными пейзажами. Останавливаемся у щитов с информацией для паломников об истории буддизма, о проводимых экскурсиях и опасностях, подстерегаемых неосторожных туристов.

Вдоль источника – забегаловки с национальными бурятскими и русскими кухнями, раздевалки и немногочисленные деревянные скульптуры.

Основное наше внимание – на ручей. Он пробивается среди камней, как будто они уложены здесь фантазией умелого дизайнера, не нарушившего природную целостность.

Местами ручей расширяет свои границы, образуя «ванны». Уложенные жерди разделяют их на отдельные зоны.


В узких местах можно комфортно расположиться без жердей. Здесь нет вмешательства человека. Камни, вода, дикий не ухоженный лес с обеих сторон и снующие под ногами бурундучки.

Утро. Но отдыхающих здесь уже довольно много. Кое-где целебная водичка течёт по желобкам. Можно подставить любую часть тела под ледяную струю.

Мы пробираемся по каменистым тропинкам вверх по ручью. Нашли уединённое местечко. Посидели, полюбовались. Наконец насмелились.

- Ах! – это Ира первая падает, вернее, ложится в воду.

Затем я следую её примеру. Ледяная вода обжигает, перехватывает дыхание.

30 секунд – и вылетаем из воды, как пробки из бутылки.

Несколько мгновений, и тело начинает приятно гореть. Удивительное чувство очищения. И почти щенячий восторг.

За три дня мы искупались по 5 раз. Попили водички из источников. Они пробиваются из-под камней.

Рядом таблички: для лечения глаз, сердца, желудка и пр. Все они сливаются с большим ручьём.

Соседка наша по кемпингу рассказала о знакомой женщине, приехавшей сюда в третий раз. Первый раз – на носилках, второй – на костылях, а третий – на своих двоих.

Приехавшие на своём транспорте, увозят водичку во флягах домой.





БЕГ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ НА 8 КМ.

Бодренько шагаем ранним утром на место сбора. Самый короткий и легкий маршрут – гласит информация. Мы не могли упустить такую возможность. Попались на эту удочку.

Собралось человек 20. Пересекли источник по мосточку, пятиметровую полосу лесных зарослей и уткнулись носами в каменистый склон.



Тропа ведёт вверх, виляя то вправо, то влево. Вперёд смотреть некогда. Карабкаемся по корням деревьев и камням. Они опора для ног.

Камни часто подводят – ноги скользят по мху. Он покрывает и камни, и корни, и почву. Важно вовремя ухватиться за кустарники или ветви деревьев. Иначе съедешь вниз.

Более умные и сообразительные тут же вернулись на базу. Мы этому удивились. У нас настрой был – только вперёд.

В группе все были много моложе нас. Только одна пара – лет под 50. А руководитель группы – молоденькая буряточка-метиска.

Наконец вскарабкались на гору. На вершине её – площадка, нагромождение скальных образований и обрыв далеко вниз.

И люди там как точки. Снизу эту скалу хорошо видно. Как же мы высоко забрались!



Эта гора – первое препятствие. Мы не знаем, сколько их ещё впереди! Если бы знали, возможно, вернулись бы отсюда. И не мы одни.

Идём дальше. Идём – не то слово. Карабкаемся вверх, затем скользим вниз. Хорошо, если находится опора для ног.

Порой несёт тебя Бог весть с какой скоростью. В голове одна мысль – как не проскочить мимо деревца. Только бы успеть ухватиться за него.

- Ух! Успели!

Мы с Ирой подстраховываем друг друга. Подсказываем, где и за что лучше ухватиться. Иной раз съезжаем вниз, потом вперёд – на четвереньках.

Пара, муж с женой, то опережают нас, то отстают. Отставать им, как нам кажется, не нравится – всё-таки на добрую двадцатку моложе.

С ахами, с охами женщина лезет вверх, ловит руку мужа. Он рывком втаскивает её к себе. Забегая вперёд, скажу, что к концу путешествия они были от нас далеко позади.

А мы в основном держались золотой серединки. Молодые, поглядывая на нас, старались не ныть.

Преодолеваем одну гору за другой, один спуск за другим. И каждый раз мелькает мысль: а может это последняя.

Надежды не оправдываются. Скребёмся всё выше и выше.



Наконец-то, впереди Храм Ворота – естественная арка. Сквозь арку видно голубое небо. Но туда ещё надо дойти!

Подбираем по пути камушки. Их кладём на бордюр с двух сторон от тропы. За многие годы он выложен уже довольно высоко.

Пришли. До свода арки от земли 6 метров. Под сводом – буддийская ступа. Храм Ворота образует канал между нашим миром и надземной Шамбалой, по верованиям буддистов.

Отсюда тропа ведёт к Щели Грешников. Тропа крутая, слева крутой склон из камней. Оступишься – покатишься вниз с бешеной скоростью.

Тропа и весь подъём до Щели Грешников – сплошные каменные плитки тёмно-серого гранита.

Здесь можно идти только на четвереньках. Плитки разъезжаются под ногами. Устойчивости никакой. Но мы не в последних рядах.



Подходим к Щели Грешников. Она на высоте почти двух метров. Туда как-то надо ещё забраться. Естественных или других ступенек нет и в помине. Щель – это почти круглое отверстие, небольшое – тучным людям не по зубам.

Люди лезут, подсаживают друг друга. Кто залез – надо проползти там три метра.

Тут уж мы с Ирой сдались. Единогласно. Решили, что путь, уже проделанный нами, очистил нас от грехов наших.

Слева обход. Вскарабкались кое-как и обнаружили тропу к выходу из Щели. Мы были не одни такие. Устроились отдохнуть на площадке у выхода. Обошлось – никто не застрял в проходе. Все очистились. Все довольны.

Путь наш далеко не окончен. Теперь шли и вниз и вверх до Чрева Матери. Это грот, где бездетные просят у Хозяина Горы ребёнка.

Ещё подъём. Ещё собираем камушки. Кладём их на образовавшуюся горку. Здесь нужно обойти её несколько раз, читая молитвы.

Отдых. Небольшой подъём. И тут нам объявили: полчаса хода и спуск на базу.

Мы только вздохнули. И двинулись дальше. Молодёжь убежала вперёд. Теперь уж точно наше экстремальное путешествие заканчивается.

Шли не торопясь. Сначала спуск был пологий, затем всё круче. Ноги скользили по мху, по толстому многолетнему слою листвы. Цеплялись за камни и корни. Перебегали от дерева к дереву.

Это был какой-то кошмар. Если раньше спуски менялись подъёмами, то сейчас один изнуряющий спуск.

Отдыхали и снова сползали вниз всяческими немыслимыми способами. Спуск наш продолжался не менее двух часов. И спускались мы теперь последними.

Пришли к источнику. Опустились на скамейку. День закончился. Долго сидели молча.

Сейчас мне идёт 72-год. И только теперь я понимаю, насколько тяжелее было сестре.

Но уже на следующий день, хотя у нас ужасно болели ноги и всё тело, мы с юмором вспоминали экстремальный вызов нашему возрасту.

Особенно мы потешались над парой, не желавшей отставать от нас.




Когда, на следующий день, нас убаюкивал комфортабельный автобус по дороге домой, мы пришли к выводу, что не зря всё-таки рискнули пройти этим маршрутом.




Увидели Храм Ворота, Щель Грешников и другие памятники природы, истории и культуры, замечательные и прекрасные места священного Алханая.

24 янв. 2010 г.

Ленин тоже по тюрьмам!

Пришла как-то соседка Елена, мамина подруга, жалуется:
--Вот ведь старшие выучились. Валя – преподаватель, Коля – инженер. Зина хоть и доярка, но спокойная и добрая. А вот Витька из тюрьмы не выходит.

--Повзрослеет, поймёт, да ведь и не в кого ему хулиганить- то! – утешает мама Елену.

-- А, и то правда, - говорит Елена—Ленин ведь тоже всё по тюрьмам, да по тюрьмам. И ведь, смотри, что потом творил!

Марея и Тамарка.Рассказ сестры Ирины.

Третий брат Филипп с войны не вернулся, погиб. Жена его Марея Филиха жила, как и многие другие в военные годы. А Филихой её звали по имени мужа.

Была у них дочка Тамарка. Отчаянная девчонка, хулиганка и драчунья. В школе её побаивались, особенно моя сестрёнка Вика.

Однажды я решила проучить Тамарку. Набрала камней. Чернильницу, чтобы не разлить, и сумку отдала Вике. Сказала ей:
--Я пошла драться с Тамаркой!

Подкараулила её за старой баней. И давай там забрасывать её камнями. И она…побежала…и нажаловалась своей матери.

Пришла Марея к моей маме, та удивилась – это Ира-то с камнями!

Потом мы долго смеялись. А Тамарка присмирела после этого.

Пат и Паташенок.

Иван тоже вскоре вернулся с фронта. Худой, полтора метра, что подросток.

Стал работать в МТС (машино-тракторной станции). На пару с соседом Мишей. А Миша этот под два метра ростом. И прозвали их « Пат и Паташенок».

Иногда, в праздничные дни Иван изрядно выпивал. И начинал куражиться над женой Нюрой. Она была выше его, спокойная и безответная.

Дом у них большой, крыльцо высокое. Наши дома разделял проулочек. Всё, что происходило в их доме, слышно было у нас.

Как-то загремело в их доме: стулья полетели, стёкла посыпались.

Миша по такому случаю – выручка. Спокойно зашёл в дом, вынес за ноги Ивана, свесил с крыльца.

И вот эти «полтора метра» висят вниз головой. Орёт Иван, брыкается, машет руками, а до земли- то не достать.

Устав, успокоился. Миша его втащил на крыльцо, поставил.

Теперь сидят они рядом на крыльце и курят и молчат, курят и молчат.

Долго терпела куражи мужа Нюра. Но однажды её терпение лопнуло: схватила его за подмышки и посадила на горячую плиту. Взвизгнул Иван, соскочил на пол, кинулся в огород и плюхнулся в бочку с холодной водой. Остыл. Присмирел после этого.

Дионис и Хавронья.

Хавроньей Михайловной звали невысокую, плотную телосложением, светловолосую женщину.

То ли у неё было другое имя, созвучное этому, то ли это имя ей дал священник при крещении.

Такое вполне могло быть. И случалось нередко, когда священник почему-либо не уважал родителей или родственников, или же просто хотел таким образом отомстить за что-то.

Хавронья одна растила пятерых детей. Особенно тяжёлым был для неё 1945 год. Корову кормить нечем. Устала она носить мешками солому с поля. И слегла…

Пришлось корову зарезать. За зиму её съели.

Весной всю семью увезли в больницу – опухли от голода. Подкормили, подлечили за два месяца. Тут уже и зелень пошла: лебеда, крапива, мангыр.

А Победа и вовсе подняла настроение. И прошёл слух по деревне: Дионис вернулся с фронта.

Мы, дети, так и караулили у их дома. Ожидали увидеть Диониса в зелёной гимнастёрке и с медалями.

Почти так и вышло: в гимнастёрке, брюках-галифе и … с молодой женой.

Не пустила их в дом Хавронья. В колхозе дали Дионису домик – работники хозяйству нужны.

Но затаил Дионис обиду на первую жену. Напился однажды, пришёл выяснять отношения. Рука тяжёлая, хоть и «полтора метра».

Вырвалась на улицу Хавронья:
--Караул!- соседей кричит на помощь.

Наш младший братишка шестилетний Володя увидел эту картину. Кинулся в дом :

--Хавронья кричит – Ура! А за ней – Дионис!

Дед Дмитрий тотчас среагировал:

--Стало быть, в атаку пошла Хавронья!

Соседи общими усилиями остановили Диониса, пристыдили.

А случай этот в нашей семье стал анекдотом.

Молодая жена родила Дионису ещё пятерых. А потом он заболел и умер от туберкулёза.

А Хавронья Михайловна вырастила своих детей и внучку Любу. Это угораздило старшую дочь Ольгу родить, якобы от нашего брата Семёна.

Все дети Хавроньи хорошо устроились в жизни. И Любу она замуж выдала.

И саму Хавронью Михайловну сосватал вдовец из шахтёрского посёлка Букачача. И жила она до глубокой старости в тепле и уюте. В окружении детей и внуков.

Деревенские истории о соседях пишет Ирина, моя сестра.

Братья Золотарёвы. Их было трое: Дионис, Иван и Филипп, все ростом по полтора метра. За что в деревне братьев прозвали « маракасами». У них были мощные красивые голоса. Все они воевали в отечественную войну.

2 янв. 2010 г.

Иисус Христос идёт по воде.



Внуки Глеб и Артур посмотрели, вышедший на экраны фильм, « Иисус Христос». И попросили меня сделать картину, как Иисус Христос идёт по воде.

Идея внуков в моей работе.
Песок.Речная галька.Клей.Краски.

« Мой сын спасёт Вас».



Однажды несколько сот человек в России наблюдали на небе контур Пресвятой Богородицы. А облака сложились в слова – Мой сын спасёт Вас. Об этом было сообщение в газете « На грани невозможного».

Этот образ Пресвятой Богородицы я использовала в своей картине. Монастырь на холме – символ России.

Песок. Клей. Краски.