Пять вёрст бегом за счастьем.

От тоски Марфе хотелось завыть по-волчьи. Она снова подбежала к двери и принялась стучать кулаками. –Выпустите меня! Но ни отец ни мать не отозвались. Оставалось ждать, когда они уедут – лошадь уже была запряжена в телегу. Наконец-то! Отец понукнул на лошадь, и телега с родителями проскрипела мимо окна.

Марфа соскочила с лавки, подбежала к окну. Ржавым гвоздём, который ей удалось отыскать, попыталась ковырять раму. Дерево крепкое, не поддаётся. Отец хороший столяр, рама вплотную подогнана к косяку. Марфа нетерпеливо огляделась – что бы ещё такое острое найти. Ничего нет!

Но тут взгляд её упал на крышку подпола. Спасена! Марфа вспомнила, что летом подполье открывают со стороны сеней для проветривания. В детстве они прятались там и могли спокойно выползать на улицу. Марфа, не долго думая, спрыгнула туда – выход есть! Пролезла легко. Свобода!

Прощание было тяжёлым, а потому недолгим.
Григорьевы уезжали из родной деревни налегке. С собой только самое необходимое. В первую телегу уместились Яков с Лукерьей, его мать Анна, дети Гена и Маша. На второй – два брата Якова Александр и Семен да вещички в узлах. Уезжали далеко за Байкал.
Убегали от голода, который поразил эти края.

Далеко позади остались провожающие. Но всё ещё не высыхали слёзы на глазах у Анны. Молодым тоже взгрустнулось, но они уже с интересом гадали, что ждёт их в тех далёких неведомых краях. И только Семен не принимал участия в этих разговорах.

Вот и вокзал. Выгрузились. В ожидании поезда сидели на узлах с вещами. Все молчали – приближалось время отъезда. Старшие вздыхали. Дети уплетали лепёшки, которые сунула им в карманы на прощание бабушка.

Семён нервно прохаживался неподалёку. Родители Марфы не отпустили её с ним. А ведь обещала, что не послушает их, поедет с ним хоть на край света.
--Да не волнуйся! Напишешь, как устроишься, она и приедет к тебе,--успокаивали его братья.

Решили перекусить и взрослые. Достали домашние припасы: огурчики, грибочки, хлебушек.
Что-то ёкнуло у Семёна – оглянулся. А там его Марфуша – не бежит, идёт спотыкаясь, раскраснелась, платком машет : я с вами, не оставляйте меня!

--Ай да Марфа! Пять вёрст бегом!

Яков говорит Михаилу, сопровождавшему их до станции: Ты передай родителям Марфы – всё будет по чести, поженим их на месте.

Уехала Марфа в далёкие края с любимым. Родила ему троих детей. Да только недолгим было их счастье – ушел на войну Семён и не вернулся, погиб.

Наш « вклад» в научные опыты.

Летом жили мы на полевом стане сортоучастка. В одной избе вдоль стен сплошные нары сколочены. Спали на них все вместе: посередине – дети, с одного края – женщины, с другого – мужчины.

Столовая на улице, под навесом. На обед варили суп гороховый и кашу гороховую. Каждый день. Завтрак и ужин – у кого что есть. Все полуголодные, а работа тяжёлая.

В тот раз на ночлег из детей нас осталось трое, от 9 до 11 лет. Да ещё Нина 15-16 лет. Она над нами верховодила. Долго не могли уснуть. Все разговоры непроизвольно возвращались к еде.

--Всем слушать меня – зашептала Нина.
По очереди выходим будто по нужде. Сбор за домом. На Мишкиной телеге.

Как нам казалось, все уже спали.

Ночь была лунной. Нина повела нас к делянкам с горохом. Присели на корточки. Принялись быстро срывать стручки. Горох молочный, вкусный.

А утром приехал агроном. Во время обеда он устроил нам разнос. Больше всех досталось Нине. Оказалось, мы испортили научные опыты. Было очень стыдно.

Наревелась – наплакалась вдоволь.

В детстве иногда нам приходилось пасти корову Зорьку с телятами. Однажды я пасла их на лугу. Целый день на жаре. И без кусочка хлеба. Пришло время направить их к реке. Да и самой уже хотелось и пить и есть.

А там кусты боярышника. Они просто огнём горели от переспелых гроздьев ягод.

Пока мои животные, напившись, лежали в тени, я набрала ягод в платок, попутно и в рот кидала. Потом решила, что гораздо интересней съедать ягоду лепёшками. Ягоды переспелые, лепёшки легко лепятся.

Ох, и вкусные они были! Наелась досыта.

Через некоторое время меня вдруг пронзила резкая боль. Желудок и живот были одной нестерпимо дикой болью. Вся в испарине, я каталась по траве. Не находила места от боли.

Это мучение продолжалось довольно долго. Когда боли утихли, я вдоволь наревелась-наплакалась. Отлежалась, и к вечеру благополучно вернулась со своими животными домой.

Вот такой жестокий урок я получила на всю оставшуюся жизнь.

Жар-птица.

Необычайно красивая, она излучает волшебное свечение. Кажется, ещё мгновение и она улетит. Исчезнет очарование сказки.

Картина подарена внуку Женечке!

Песок. Клей. Краски.

Нина побледнела и онемела.

И вот я обрела новую семью. Геннадий – старший, Петя – младший. Между ними - Мария, Степан и Семен. Петя пошел в первый класс. Ещё до замужества, я на свой страх и риск шила платья знакомым. Первое, Нине Петровой, из шёлка. Не броская, изящная ткань. На тёмном фоне пастельных оттенков цветы и не яркая болотного оттенка зелень. И где только Нина её достала? А я в какой-то непостижимой самоуверенности, взялась за ножницы. И рука не дрогнула. До сих пор удивляюсь этому. Весь мой опыт к тому времени: бюстгалтер из шторки, украдкой от мамы, на печке, вручную, да трусики - из второй шторки. Скроила платье, сметала. И только во время примерки увидела ужасную ошибку: завысила талию на 15 см. Как током ударило: где стояла, там и села. Нина поняла. Не возмутилась, не заплакала - только побледнела и онемела. Но тут я быстро пришла в себя. --Нина, ты не высокая, юбка тебя полнит. Сделаем чуть поуже – хватит на кокетку. Сказано – сделано. С кокеткой платье получилось интересней. Нина осталась довольна. Второе платье сшила Вере, моей соседке. С этим проблем не возникло. За что она при отъезде из села продала нам кровать с металлическими хромированными головками, украшенными шишечками. Третью вещь я сшила Лукерье Матвеевне. Синий с белыми полосками штапель. Получилась шикарная чуть расширенная к низу юбка. По бокам наискосок карманы-обманки, подчёркнутые клапанами. Лукерья Матвеевна прошлась по селу в обновке – вот, мол, какая у меня невестка – мастерица. Четвёртое изделие, вышедшее из- под моих рук, ни много, ни мало как зимнее пальто для Пети. Перешила из старого, большого. Все были удивлены и довольны. Шила я без выкроек. Не было тогда ни каких-то пособий по шитью, ни журналов. Использовала опыт моей мамы. Она не учила шитью. Просто всё, что она делала, происходило на наших глазах. Как-то её соседка Елена захотела сама сшить для мужа трусы. Мама скроила, рассказала, как надо шить. Через какое-то время Елена прибежала: --Груша, ты неправильно скроила! Мама посмотрела и рассмеялась: --Ты же перевернула ткань с ног на голову! Пришлось Елене все распарывать и шить заново. Таким образом, нам давались уроки. А спали мы почти всегда под стук швейной машинки.

Кровать разрешалось потрогать.

А ещё одна претендентка на руку и сердце Геннадия – Нина Петрова появилась в деревне с пятилетним сынишкой.

Нина была довольно приятной внешности.

Она по очереди приглашала в дом, вернее в малюсенькую комнатку, которую снимала, любопытных женщин.

В комнатке, что сразу же бросалось в глаза, была кровать. Роскошная. Но не размером и не изысками самой кровати.

Кровать поражала своей высотой и тем, что на ней располагалось.

Возвышалась на кровати гора пышных подушек, одетых в белоснежные наволочки. От большой внизу до малюсенькой думочки на верхушке этой горы.

Крупный цветочный рисунок салатного цвета скрывал тёмно-зелёный фон покрывала.

Кровать разрешалось потрогать и ощутить мягкость того, что скрывалось под ним.

Таким набором постельных принадлежностей в деревне никто не мог похвастаться.

Нина была само гостеприимство. А удивление и восхищение женщин от всего увиденного, отражало на её лице вполне ожидаемое удовольствие.

Не знаю, удалось ли Шуре выйти замуж. А Нина не упустила друга Геннадия. Настя уехала на север. Мы с Геннадием как-то встречали сына с детьми у поезда « Тында – Москва». И увидели Настю. Она ехала этим поездом и, судя по всему, жизнь её сложилась удачно.

Претендентки на руку и сердце.

« Сохли» по Геннадию местные девчонки
Шура Жукова и Настя Чащина. Шура считалась уже старой девой. Настя – высокая красивая девчонка, певунья.

Пришла как-то Настя домой после утренней дойки злая, а работала она дояркой. Кричит на мать, высокую и худющую женщину:

- Я тебе не корова! Что за пойло сварила? Ешь сама эту бурду!

Вслед за этим – миска с супом шлёпнулась об стену, рассыпая по сторонам лохмотья штукатурки и остатки супа.

Табуретка от пинка совершила невероятный зигзаг к порогу.

Мать Насти, пятясь на четвереньках, выползла на крыльцо. И сидела там, обхватив голову руками, пока в доме не наступила тишина.

С таким характером Насте на селе замужество "не угрожало".

На седьмом небе…

Подали на стол горшочки. Ароматный запах запечённой сёмги и замысловато украшенный салат! И наш аппетит не на шутку разыгрался. Подняли бокалы за здравие именинника. А именинником был мой муж Геннадий
.
--Геннадий, желаю тебе быть в жизни всегда на седьмом небе от счастья! – пожелал один из друзей.

Веселье продолжилось под звон бокалов и вилок. Сёмга в сметане оказалась невероятно вкусной. Рыба просто таяла во рту!

После утомительного дня гуляния по московским улицам, мы любовались панорамой Москвы.Останскинский ресторан «Седьмое небо» вместе с нами незаметно движется по кругу. Далеко внизу – голубой прямоугольник бассейна и черные точки автомобилей. В сизой дымке просматриваются шпили высоток. Мы все здесь впервые и высота немного страшит.

Мы с мужем жили в гостинице «Измайлово». Приобрели путёвки с целью познакомиться с Москвой. Побывали на ВДНХ, в Кремлёвских и других музеях, в некоторых театрах. Посмотрели спектакли «Утиная охота» с участием Мягкова и Ширвинда, «Баядерку» Иркутского театра и др.

Мой муж был человеком любознательным. Он много ездил туристическими маршрутами по европейской части страны. Если мы не выезжали семьёй куда-нибудь, ему не сиделось на месте. Просматривая рекламу, он то и дело восклицал: - Какие красивые места! А у этого памятника я фотографировался! А здесь я ещё не был – надо взять на заметку!

Фотографий из этих поездок уйма! И друзей становилось всё больше! Увлекался фотографией всерьёз. Очень любил фотографировать всё и вся.

Теперь, когда его не стало, в минуты грусти я подолгу перебираю снимки. В них вся наша совместная жизнь. И я благодарна судьбе за его увлечение.

На защите домашнего очага.

Жаром от сгоревших дров так и пышет камин. Кажется, если подойти ближе, то можно погреть руки.

На переднем плане – Телец. Он в прыжке. И полон решимости защищать свой очаг. И Козерога, застывшего на скале. Козерог спокоен – он под надежной защитой. Телец – зять, Козерог – дочь.




Вверху над камином – цветы с зеленой веткой.


Эти картины сделаны для камина.

Песок. Клей. Краски.

Журавушка.

Это даурский журавль. Картину делали вместе с внуками Глебом и Артуром.

Песок. Клей ПВА. Краски. Лак.

Альбина, Алла, Аля.

Алла была женой нашего младшего брата Володи. Я помню, когда Володя привел её в наш дом.

Симпатичная невысокая девчушка. Немного наивная, очень добрая и милая. Мы все её очень полюбили. К тому времени она уже выучилась на фельдшера.

Мы, это Володя, сестра Ирина и я, жили по-соседству. Несколько лет держали совместное хозяйство. Все дела делали вместе и отдыхали вместе. Вместе поставили два дома. В строительстве домов принимал участие и старший брат Юрий во время летних отпусков.

Альбина была у нас семейным доктором. И самым любимым членом нашей большой семьи. Нас, Аллу, Ирину и меня, считали сёстрами. Настолько мы были неразлучны и дружны между собой.

Алла с Володей очень любили принимать гостей. Двери их дома не закрывались. В любой час дня и ночи к ним могли обратиться за любой помощью. Отказа никому и никогда не было. Поделиться с кем-то своим последним – их неписаное правило, это - их состояние души.

Володя рано ушёл из жизни. Ненадолго пережила его и Алла. Они вырастили двух сыновей и у них прекрасные семьи.

Мы всегда с любовью вспоминаем Альбину. Она была человеком светлой открытой души. Всеми любима, она сама всех любила.

Такой она остаётся в нашей памяти.

Фотография сделана в один из дней встречи Нового Года. Альбина и Володя.

Про Божий одуванчик и угол медвежий.

- Бабушка, когда ты умрешь, вот уж покручу я твою швейную машинку!

Взрослые умилялись подобным умозаключениям малышей.

А если перенестись из прошлого в настоящее время? И представить себе, что у бабушки не швейное чудо, а квартира! И она обладает определенной стоимостью, от которой дух захватывает.

Жила себе Васильевна одна и думать забыла о родственниках – давно уже никто не отвечал на её письма. А тут на старости лет неожиданно объявилась у неё любящая племянница. Издалека прикатила навестить тётушку.

Да только прозорливой оказалась Васильевна, и своенравной. Раскусила дорогую племянницу. Не о её здоровье и одиночестве проявила заботу родственница: хоть и однушка у старушки, а денежек стоит.

Не солоно хлебавши укатила «милосердная» в свои теплые края. Но позабыть о тетушкином гнездышке не в силах.

Бабуле вроде бы и жить-то осталось немного – давно уж разменяла восьмой десяток. И не известно сколько еще протянет – в роду-то у неё все долгожители. И сердце у неё здоровое. Хотя наметились кое-какие изменения: и давление стало не стабильным , и по лестнице поднимается с отдыхом – одышка. Только вот незадача – с такими проблемами живут люди годами.

Конечно, сейчас не совсем время ей помирать – квартиры-то сильно подешевели. Вот если бы год – полтора назад! И кто знает, когда цены начнут расти?

Жила бы как прежде старая в отдельной комнате, опять же и телевизор при ней и туалет рядом. Так нет, захотела отдельно жить. Надолго уплыли денежки, а казалось – вот они, совсем рядом. Жди теперь у моря погоды!

Сколько вариантов находят родственники, чтобы выудить у старого человека «похоронные» его или выселить из квартиры. И ведь многим удается избавиться от старого больного человека.

Лучший вариант для него, если в дом престарелых пристроят. А там и вовсе можно забыть о нём.

А ещё ведь бывает « сварганят» за кругленькую сумму справочку о больной психике и невменяемости. И вот тебе другое жильё – психдиспансер. Но и это не самый худший вариант.

Можно запросто угодить в какой-нибудь «медвежий угол», в избушку человек на двадцать таких же несчастных бедолаг. А то и просто попрощаться с земной жизнью. Примеров-то тому множество – все ящик смотрим.

Тамара Спирина одна двоих сыновей на ноги поставила. Себе во всем отказывала. Гордилась ими.

Однажды я встретила её у дома.

- Здравствуйте! Вы здесь живете? В этом доме? И как давно? – засыпала я её вопросами. Приглядевшись, узнала она меня.

-Недавно сын поселил здесь. Временно. Жила-то я на другой квартире, а хозяева приехали на лето. Пришлось для меня искать жильё.

Пригласила в гости. Мы с сестрой её хорошо знали, жили в соседях. Поселили Тамару сыновья в 4-х комнатной квартире. Обои лохмотьями висят, паутина везде. Полное запустение. Одинокая железная кровать и рядом старый потертый чемодан – всё имущество. На кухне – кастрюлька, сковородка и два стакана.

Разговорились. Один сын бизнесмен, второй работает на производстве – свой дом хороший, далеко не бедный человек. У обоих есть дети. Места для матери не нашлось ни в одной семье.
Сначала жила по очереди у сыновей.

- Детям мало места из-за меня. – грустно говорит она.
- Да мне на квартире-то лучше, спокойнее. Никто не косится на меня. К холодильнику без разрешения нельзя подходить, на дороге не стоять, телевизор не смотреть, на столе ничего не передвигать, есть можно только то, что сами тебе поставят, остальное не для меня.

Раньше-то такого не слыхивали. Не знаю как в городах, а в деревнях-то почитали стариков. И за стол первыми усаживали, и кусочек-то вкусненький им в первую очередь был.
Не обижали и вниманием не обделяли.

Помню, работая в газете, попала однажды в сельский домик. Одна комната да кухонька с выходом в холодные дощатые сенки.

На улице холод жуткий. В доме печка круглые сутки жаром пышет. К самой печечке кровать придвинута. И лежит на ней « Божий одуванчик» на постельке мягонькой да беленькой. Сухонькое личико блаженством светится, улыбается.

Сноха, уже немолодая женщина, разговаривает с ней, между делом не забывая одеяльце под бок подоткнуть – не дует ли? И с ложечки покормила, и губки вытерла белой тряпочкой, и судно поставила поближе на случай.

Казалось бы – что здесь особенного? Однако картинка эта запала мне в душу. И всплывает она перед моими глазами теперь частенько. Чуть ли не каждый день вижу по ТВ да в газетах читаю про несчастных стариков.

То ли они сами виноваты, что так воспитали своих детей, то ли уж время наше жестокое в этом виновато?

Очерствели почему-то души людские. Деньги да богатство на первом плане, хотя одно другому не должно мешать.

А надо было бы о душах – своих и чад - больше заботиться. Ведь неминуемо повторится такое же отношение любимых деток к тебе самому в твоей старости. Так - то вот!

Мягкая посадка.

Это одна из первых картин. Даурские степи. Осень. И даурский журавль. Момент посадки.

Журавль выложен из речной гальки. Фон - песок.

Картина подарена старшим внукам.

Песок. Речная галька. Клей. Краски.

Спасли сына студенты.

Какое же трудное время было! Сынок подрастает, бегает, учится говорить – что-то забавно лепечет.

А кормить нечем. В магазине шаром покати - только перловка.

Удавалось иногда купить молока у частников. Желающих купить молоко много, а коров в посёлке раз, два и обчёлся.

Посадили картошку. Да только не уродилась она. И погода не задалась. Осень пришла неожиданно рано. Выкапывали «горошинки» под завывание метели.

Как-то в один из дней заболел наш сынок. Температура высокая, лежит пластом, даже не стонет. Побежал Геннадий за фельдшером. В отпуске оказалась – не пошла на вызов.

Дело было к вечеру. Вспомнила, что через два дома жили студенты-медики. Картошку копали в совхозе.

Прибежала к ним. Они уже отдыхать устроились после работы в поле.

--Ребята! Спасите ребёнка! Пенициллин есть! Шприцы кипят!

Переглядываются студенты. Затем девчонки к старосте:

--Давай ты! Нельзя же отказывать!

Слез парень с верхних нар. Взял халат. трубку и перчатки. Пошел за мной.

Послушал сына, постучал. Сделал укол.

- Утром до работы зайду ещё. Если лучше не будет – придите за мной ночью.

Но сыну стало лучше. Поел. Поиграл в кроватке. Спокойно уснул.

Ночью звать студента не пришлось.

Приходил он сам ещё три дня. Ставил уколы. А сын только увидит его, бежит прятаться.

Ребёнок выздоровел. А мы навсегда остались благодарны студентам Читинского мединститута. Было это в 1961 году.

Свет в окошке – сын да дочка.

Катя Барамыкина, высокая, с чуть рыжеватыми волосами и лицом, слегка подпорченным оспинками.
Наши мужья работали вместе на хлебоприёмном пункте в Досатуе. Мы жили рядом и дружили семьями.

Катя вынашивала своего первенца последние месяцы. Я же была на первых месяцах. Естественно, что мы с ней часто обсуждали волнующую нас тему – предстоящие роды.

Роддома далеко. Один в совхозе « Погодаевский», другой – в Новом Цурухайтуе. Первый – ближе, но условия по рассказам там «далеко не сахар». Второй – мечта рожениц. Только туда надо ещё успеть!

Катя решительно настроилась на второй. Я должна была её сопровождать. И хотя я в этом вопросе совершенный ноль, то есть ни бэ, ни мэ, ни кукареку. Но по нашему разумению приготовили мы на всякий случай все необходимое.

День такой настал. Я проводила её, и слава Богу всё обошлось.

Пришёл и мой черёд. Увезли меня в ближайший роддом в тот, который « далеко не сахар».

Там и родился мой Олежек, сыночек долгожданный. Светленький с маленькими беленькими волосиками.

« Далеко не сахар» - мягко сказано.



Через полтора года, несмотря на зимние холода, меня увезли в Н. Цурухайтуй. Здесь появилась на свет моя доченька Мариночка. Темненькая, с длинными почти чёрными волосиками.

Чистота, прекрасный уход. И очень светлые и просторные комнаты. Заботливые доктора и медперсонал. Все мамы были довольны.

Так появились наши детки – свет в окошке.

Фантазии на темы Земли и Космоса.

Таинственный и загадочный космос. Небо расцветает радужными живописными то ли облаками то ли свечением космического происхождения. Слева упирается в небо космодром. Он с площадками разного уровня для приёма « тарелок». Земля усыпана множеством цветов. А присутствие « тарелок» уже привычное явление для землян.

В этой картине частично использована творческая находка другого художника. Пессок.Клей.Краски.

Знамение.

Эту картину-икону я сделала для своей приятельницы и ясновидящей Людмилы Павловны.

Её я сделала по иконе брата Арсения из г. Богородицка.

Картину-икону Людмила Павловна освятила в церкви.

Песок.Клей ПВА.Краски.

Букет.

Эта картина сделана тоже из песка.Песок ложится на клей ПВА. Затем - роспись красками.

Картина подарена Людмиле Павловне.

Благая весть.

Много лет назад приснилась мне белая лилия. Утром я её зарисовала.

Спустя какое-то время в журнале « Урания» прочитала, что Гавриил явился перед Девой Марией с белой лилией. Он принёс благую весть, что она станет Божьей Матерью.

С тех пор христиане в честь такого события в скалах вырубали окна-ниши. Туда ставили в кувшинах белые лилии.

Песок.Клей.Краски. Так у меня появилась эта картина.

Аисты на веранде.

В очередной прогулке с внуками по окрестностям нашли надломленную берёзку. Часть её принесли домой. Установили на веранде. На стене среди её ветвей великолепно вписалось гнездо с парой белых аистов.

Здесь же на березке нашел свое место колобок. А внизу под березкой пристроила свою норку лисичка-сестричка.

Аистов мы выпилили из фанеры, покрасили. Гнездо сделали из веточек, наклеенных на фанеру.

Колобка слепили из пластики. Нарисовали мордочку. Внутри его – фольга и проволока.

Норка лисички покрыта сверху корой, снятой с высохшего старого дерева.

Рыжая лисичка подарена нам друзьями.

Так частичка природы нашла уголок в доме.

Телушка – полушка, да руб – перевоз.

Горный Зерентуй, Нерчинский Завод, Большой Зерентуй, Калга и ещё много других населённых пунктов юга Читинской области, где довелось мне побывать в юности.

Тогда ещё не вышли в свет роман В. Балябина « Забайкальцы» и роман-трилогия К. Седых « Даурия», «Отчий край» и « Утреннее солнце». Правда последний роман я не читала.

Через много лет я перечитала эти романы, и как бы вновь прошлась в Горном Зерентуе по саду декабристов (они сами садили саженцы этих деревьев), осмотрела бывшую тюрьму, где они томились. Побывала в доме Каргиных в Байке. Проехала по трактам до Нерчинского Завода и Акатуя. Полюбовалась водами Аргуни и Шилки.



Цветут лилии.

К этому времени я уже знала кое-что о жизни Забайкальского казачества из рассказов деда. Все эти места ему были хорошо знакомы.



Степь в цвету.

Рассказывал он, что пересекал Даурские степи вдоль и поперёк. Приходилось ему трястись на лошадях в телеге по многу вёрст. Случалось возить зерно и другие продукты в Монголию для обмена на ситцы и другие необходимые товары.



Антилопы в даурской степи.

Любил он при случае говорить:
--За бугром телушка – полушка, да руб – перевоз.
Рубль по тем временам – большие деньги.
А полушка – я думаю, равнялась половине копейки.

В учебниках по истории мы не найдём таких деталей из жизни наших предков. А вот из их рассказов – да. И как важно что-
то донести до внуков. Почитают эти зарисовки и кое-что отложится в их памяти.

Фотография на стене.

Шёл 1943 год. Мы, дети, узнали, что на нашу станцию привезли детей в детский
дом. Кто мог – брали детей в свои семьи. Наши соседи Мария Ивановна с мужем поехали посмотреть.

Бледные, худенькие, боязливые, они жались к сопровождающим их женщинам.

Одна девочка всё смотрела на Марию Ивановну. Потом вдруг подошла к ней, взяла за руку. Её-то и взяли тогда соседи. Назвалась она Ниной.

Документов у детей не было. Собирали-то их на улицах, из разрушенных домов, на пепелищах. Не все знали имена свои. Редко кто знал свою фамилию.

Привезли Нину домой, накормили, отмыли, переодели. Осмелела, стала дом осматривать. Всё трогала руками, спрашивала, что это такое. Потом подошла к фотографиям. Они в те времена в каждом доме висели на стенах в рамках.

_ Мама моя! – обрадовалась девочка и посмотрела на Марию Ивановну. И назвала имя мамы.

Девочка оказалась племянницей Марии Ивановны. Дочкой её младшей сестры и очень похожей на Марию Ивановну.

Вот такую историю я запомнила в детстве.

На развилках дорог затерялся талант.

Мой дядя Павел Дмитриевич Кириллов 1925 г. рож. Был любимцем женщин. Симпатичное лицо, обворожительная белозубая улыбка, светло-русые волнистые волосы и удивительно приятный бархатный голос. Исполнение им романсов под гитару завораживало. Он очень быстро располагал к себе людей.

Павел довольно легко и интересно писал стихи. Печатался в центральных изданиях. Выпустил сборник стихов. Стал членом союза писателей Российской Федерации.

Однажды уже после войны он ехал в поезде в отпуск. Как всегда была с ним его постоянная спутница-гитара. Он пел русские романсы и песни военных лет. Вокруг него собралась толпа пассажиров. Кто-то подпевал, другие слушали.

Среди пассажиров ехала на Дальний Восток молодая пара. Девушка влюбилась в Павла. Умел он влюбить в себя и уговорить. Сошла она с ним на нашей станции. Это была белокурая и голубоглазая девушка Феня.

Пришло время Павлу возвращаться на службу. Феня ушла к его другу.

После службы Павел приехал к нам. Стал встречаться с Фросей. Высокая, симпатичная и милая девушка влюбилась в него. Но Павла уже звали другие дороги. Остался у Фроси сын Саша. Вылитый Павел. Все годы мы поддерживали связь с Фросей. И до сих пор, бывая в родных краях, встречаемся с Сашей и его замечательной семьёй.

По каким дорогам много лет носило Павла – не знаем. Объявился он неожиданно.
С оравой ребятишек и смуглой женой Зиной-цыганкой.

Зина было покладистой, не скандальной и не очень грамотной женщиной. И абсолютно безразличной к быту, порядкам и прочим вещам.

Как неожиданно появились они, так неожиданно и уехали.

Давно исчез с горизонта Павел – поэт. Расстался и с Зиной, своей последней музой.

А последний приют нашел он в нашем посёлке в доме Наташи, доброй и заботливой женщины.

На развилках своих дорог растерял безрассудный и любвеобильный Павел свой яркий талант.

      Увы, звезда его погасла, Так не дождавшись высоты,
       И не сбылись его надежды И не исполнились мечты.
       Своей изломанной судьбою По жизни загнанным конём
       Метался он больной душою, Горя безжалостным огнём.
       И только на закате жизни Согрела, озарила ты.
       И на могиле одинокой. Лежат поникшие цветы.

Эти стихи сестра Павла  Антонина посвятила Наталье Михайловне.

Очарование.

Белые цветы и ветка со свисающими над ними золотыми нитями в нежно-салатной керамической вазе. Зажженная свеча подчеркивает таинственный полумрак.

Полупрозрачные очертания стеклянного стола едва угадываются. На тёмном фоне бело-голубое сияние космоса.

Эта картина выполнена крашеным песком. Подарена мною внукам в Хабаровске.

Вешалка для гостей.

Однажды пришла мне в голову мысль – сделать в прихожую вешалку. Свои соображения изложила Марине, обсудили, как её можно сделать. Рассчитали, чего и сколько, потребуется. Не откладывая в долгий ящик, поехали в магазин.

Купили девять заготовок круглых черенков разной длины и разного диаметра, моток верёвки, девять штук двойных крючков и уголки для крепления двенадцать штук.

С помощью внуков Глеба и Артура вырезали основание для вешалки из дверки старого шкафа диаметром 50 см. Снизу приклеили такого же размера линолеум, чтобы пол не царапался. На середину основания вертикально установили 3 черенка длиной 1, 90 м. диаметром 4 см. По уровню зафиксировали уголками.

Вокруг них зафиксировали 3 черенка длиной 1,30 м. и диаметром 3 см. Оставшиеся 3 черенка разделили каждый на две части, но с разницей в длине до 12 см. Эти 6 черенков установили вокруг предыдущих.

Дальше я работала над вешалкой одна – все разъехались кто куда.

Начиная сверху, обмотала верёвкой получившуюся стойку из черенков. В пяти местах произвольно – сплошными витками до 6 см. Покрыла золотым спреем.

Затем от края основания, сужая вверх, залепила густым цементным раствором до верёвки. Высотой 30 см. от основания.

Пока цемент не схватился, вдавила в него камни, по окружности в два ряда. Один ряд – мелкими продолговатыми камушками, другой – крупными. Затем – вверх, чередуя полоски из мелких и более крупных камушков.

После высыхания цемента, покрасила бордовой акриловой краской. Потом всю поверхность покрыла лаком.

По основанию с торца приклеила полоску тесьмы, покрасила.

Марина с Володей прикрутили на саморезы крючки. Вверху – 3 больших для взрослых, в середине – 3 поменьше для детей, на высоте 75 см. от основания – 3 маленьких для сумок и зонтиков.

Вешалка готова. Ею очень удобно пользоваться.

Такую вешалку может сделать любой желающий. Это очень просто.

Исцеление молитвами.

Она приехала ко мне с пугающим диагнозом, подтвержденным снимком УЗИ. Молодая, внешне здоровая, женщина. Мама двух очаровательных малышей.
Пять дней по полтора-два часа молитвы и бесконтактного массажа днём и не менее – вечером, когда внутренняя энергия тела проходит по больному органу.
В первый вечер лечения она взволнованно сказала:
- Ой, я где-то далеко вверху, а вы такая маленькая – внизу.
На втором и третьем вечерних сеансах моя пациентка вдруг говорит:
- Ой, у стены стоит женщина в белом, а от рук её прямо на меня идут белые лучи.
На четвертом сеансе говорит :
- Ой, из живота пульсацией выбрасывается боль!

Пятый день. Дневной сеанс. Пальцы моих рук направлены на область ниже поясницы. Моё страстное желание – вылечить пациентку. Читаю молитвы к Господу, Пресвятой Богородице и святым.
Вдруг по мне прошел мощный поток энергии. Вижу по ней- тоже . С этим я знакома. Спрашиваю её.
Она ещё не отошла от шока – с ней это впервые. Некоторое время молчит. И почему-то шепотом говорит:
- Вы представляете, передо мной появилась голова старца, очень приятное и доброе лицо, длинные волнистые волосы, то ли белые, то ли седые. И он, старец, поплыл прямо на меня. И слился с моим лицом. И что-то прошло по мне, какая-то энергия, с головы и вышла по ногам. Даже дыхание перехватило.

Я поняла – произошло исцеление моей пациентки.

Позднее это подтвердили снимки УЗИ. Сейчас ей 50 лет. И ничто не напоминает о том диагнозе.


Передо мной девочка, худенькая. Замучил кашель, температура. Накладываю руки «крабом» на грудь. Вместо равномерного дыхания пальцы ощутили какое-то клокотание. Читаю молитвы.
И вдруг перед моими глазами возник «экран». Его контуры не обозначены. На «экране» - участок бронхов многократно увеличенный с воспалёнными очагами. Выздоровела девочка через пять сеансов.

Теперь моей пациенткой стала очередная женщина. На первый сеанс она пришла с трудом. Геморрой. Облегчение наступило уже после первого сеанса. Провели их восемь. Полное излечение.

Эта женщина пожелала полечить нервную систему. Читаю молитвы. Левая рука над головой, правой - пассы вдоль всего позвоночника. И вдруг она вздрогнула. А у меня одновременно с ней слегка дёрнулись руки- ощущение – слабый удар тока.

И опять - «экран». В бело-розово-красном цвете. Крупным планом три позвонка и спинномозговые нервы. Они переходят в молочно-желтоватого цвета нервы, которые уходят по красным волокнам мышц… Такую картинку я потом увидела в медицинском справочнике.

В моей практике были излечения от кисты на яичнике, воспаления поджелудочной, фибромы матки и др. Все случаи излечений подтверждены снимками УЗИ. Был случай излечения женщины – ги неколога. Лечить врача мне до этого не приходилось. Очень просили, отказать трудно, тем более, что я лечила только родственников и близких людей. Эту женщину буквально удалось поднять на ноги.

Во всех случаях при лечении использовалась методика Джуны Давиташвили.

А успехам моей сестры Ирины в лечении людей могли бы позавидовать некоторые целители.

Мы многого тогда не знали и не понимали. Это сейчас, в 21 веке, происходит столько удивительного.
Мы читаем об этом и много видим по ТВ. Что стоит только программа на ТНТ « Битва экстрасенсов»! Каждый из её участников показывает настоящие чудеса. И эта и многие другие программы дают основания задуматься о сложности мироздания не только нашей планеты, но и всей Вселенной.

На тарелочке – рачок, На верёвочке – бычок.

Зять мой телец. Что подарить ему на юбилей? Под рукой оказалась плитка пластики. Это то, что нужно.

Из проволоки и фольги соорудила
Что-то похожее на туловище бычка с ногами и головой. Далее разминала пальцами пластику кусочек за кусочком. Лепила на это сооружение. Придавала форму бычка. Получилось.



Расплющила пластику на шее. У породистого быка низ шеи висит волнами. Скатала рожки. Посадила их на место. Между рогами сделала курчавую шерсть. Для этого выдавила пластику через ситечко. Сняла аккуратно ножом. И готово.

Этот способ запомнила из детства. Так мама делала курчавого барашка из маргарина.

Бычка я лепила по памяти. Но можно и по картинке(фотографию поместиМ позднее).

Поставили бычка на 20 мин. в нагретую духовку. Затвердела пластика хорошо.

Теперь в дело пошли краски. Акриловые. Покрыла бежевой краской, затем легкими тонкими штрихами – коричневой.

Поставила бычка на травку зеленую. Для этого я предварительно вырастила в тарелочке лук. Так тоже делала мама.

К юбилейному столу я пришла не с пустыми руками. Подарок удался.

Внуку моему младшему Даниилу бычок понравился. Он тут же заказал мне рака к своему дню рождения. До него оставалось полтора месяца.

И хотя мы в детстве часто вылавливали в речке раков, на память я не стала надеяться. Нашла картинку. Внутрь будущего рака
сделала основу из проволоки и фольги. Слепила панцирь, голову. Ножичком для пластилина необходимые узоры сделала на спине и голове. Слепила клешни и ножки. Сделала их членистыми. Хвост слепила из
отдельных пластинок. В основе – проволока. Загнула хвостик внутрь.

Запекла в духовке. Пластику использовала коричневую. Забыла сделать усики. Так он и остался без усов.

Но внук был очень доволен, когда я преподнесла ему рака в подарок. Рак хоть и без усов, но выглядел очень эффектно на блюде среди камней и растительности.

В вихре танца.

Девушка с роскошными волосами танцует с лентой. Здесь только она и космос. И никого больше.

Увидев картину, моя невестка Ирина сказала, что видит в этой девушке себя. Пусть будет так. Тем более, что мальчики стали свидетелями создания картины. И они были уверены, что это их мама.

О коммунистах. Оставить внукам после себя…воспоминания!

Хочу поговорить о коммунистах. Какими они были в разные периоды жизни страны.

Ранее я упоминала коротко о трёх коммунистах колхоза: Петре и Михаиле, выгнавших на улицу вдову с пятью детьми. И о Фёдоре Логиновском, приютившем их в своём маленьком домике. Первые думали только о своём благополучии и им было наплевать, найдёт ли приют женщина с детьми. Фёдор – человек благородной души. Прошло с тех пор без малого 60 лет. Мы вспоминаем его с благодарностью. Нам прививали
уважительное отношение к власти, к коммунистам и вообще ко всем людям независимо от рода-племени и их благосостояния. Только повзрослев, я начала понимать: кто есть кто.

И по своим наблюдениям и ощущениям
Поделила когорту членов партии на три категории.

Первая – те, кто вступал в ряды партии в чисто корыстных целях – легче было обогатиться. Члены партии могли получить только выговор по партийной линии, если их уличали в воровстве или жульничестве. Беспартийный – часто за мелочи мог лишиться свободы.

Вторая – те, кто хотел хоть как-то подняться по служебной лестнице. Беспартийному за редким исключением дороги были закрыты. Их можно было понять. И их понимали и не осуждали.

Третья – те, кто искренне надеялись исправить существующее положение в рядах партии, пусть только на своём локальном участке и поднять престиж коммунистов. Отодвинуть на задний план подхалимов и лоботрясов, прижать жуликов.

Я вспоминаю секретаря райкома партии Ведерникова. Ни словом ни делом он не запятнал имени коммуниста. Все отзывы о нём – справедливый и неподкупный. Повысили его – перевели в обком партии. Там он столкнулся с непробиваемой стеной высокомерия, неприкрытого стяжательства и различного рода подтасовок и подсиживаний. Пытался он через ЦК партии что-то изменить. Но – увы! Понял бесплодность своих усилий и что эта
система непробиваема. В полной безысходности он добровольно ушел из жизни. Он был из третьей категории коммунистов и проиграл, морально и физически. Это были 70- е годы.

К этой же категории коммунистов принадлежал дедушка моих внуков Иван Андреевич Станков. Он участник войны, был ранен, награждён медалями и орденами. Честный и глубоко порядочный человек. Бессеребренник. Он тяжело переживал падение престижа партии. И находясь на посту секретаря обкома партии, не допускал к себе подхалимов, не позволял ни себе, ни жене Валентине Васильевне использовать служебное положение в личных целях.

Она рассказывала, как он страдал, когда не мог противостоять каким-то неблаговидным делам сотрудников и руководства обкома партии. Его организм не выдержал напряжённого ритма работы, а более всего – нервных стрессов. Он рано ушёл из жизни.

Несколько слов о нашем дедушке Дмитрии Ивановиче Кириллове. Ко мне прилетела сестра Ирина в декабре 2014 г. и от неё я узнала один эпизод из его жизни. Будучи уже в немолодом возрасте, он получил предложение от руководителей партячейки учиться. Он отказался, тогда ему сказали, что неграмотные  - как балласт в партии. Дмитрий Иванович положил партбилет на стол и ушёл.

Знала я и других коммунистов, порядочных и достойных людей. И среди них мой бывший наставник – главный бухгалтер Николай Фёдорович Скареднев.

Не могу не рассказать о секретаре партийной ячейки предприятия М. Демченко- полной противоположности моим предыдущим героям. Почему она заняла этот партийный пост? Не по своим моральным качествам, а только потому, что у неё был минимум обязанностей на рабочем месте и максимум свободного времени. Её избрание – ещё одно падение престижа коммуниста.

Поясню – почему. Свой рабочий день она начинала с обхода кабинетов в конторе и сообщениями о семейных стычках. Как бросила к порогу брюки мужа, как потопталась на них и, довольная собой, ушла на работу. По поводу и без повода – хохотки, разговоры ни о чём и пошлые анекдоты.

Руководитель партийной ячейки по моим понятиям должен был в первую очередь все силы направить на улучшение работы предприятия. Она же их бросала на уничтожение тех, кто посмел противоречить ей. И на то, чтобы срывать всякую инициативу снизу: « Не твоё дело», « Не суйся куда не надо», « Тебе, что больше всех надо?» и т.д.

Так было , когда пытались организовать учет в столярном цехе. Расход материалов и выход готовой продукции был абсолютно безконтрольным. Демченко наложила табу на введение учёта. Из металла предприятия изготавливались гаражи для нужных людей. Расходы ложились на предприятие. Завышался объём выполненных работ командированными рабочими с западных железных дорог. Разница в деньгах делилась между участниками сговора. Вот так утекали денежки предприятия в личные карманы коммунистов.

Расхлябанность руководящего состава предприятия, пьяные застолья, разбазаривание материалов, низкий моральный облик членов партии никак не способствовали престижу коммунистов.

Приведу ещё подобный пример. Расскажу о C. - женщине, без специального образования, практически малограмотной, назначенной по большому знакомству, домоуправом. Грубость и нескрываемое высокомерие по отношению к тем, кто был у неё в подчинении, к квартиросъёмщикам, которым приходилось к ней обращаться с теми или иными просьбами по ремонту и содержанию квартир. Стоит ли говорить о том, что она не пользовалась уважением людей. Такой она была принята в партию.

Через несколько лет я встретила её на другом предприятии. Она работала экспедитором. Начальник – её гражданский муж. Я стала свидетельницей такой сцены. Он долго, долго втолковывал ей, как надо вести документацию, как оформлять документы на поступившие и отправленные вагоны. Наконец он устал, откинулся на спинку стула и, несмотря на моё присутствие, сказал: - Ну и тупая же ты, Людка!

Сознаю, что довольно мрачные картинки я нарисовала. Но что поделаешь? Такова была действительность! И кто если не мы, простые люди, расскажем об этом своим потомкам. Они должны знать правду, даже такую не привлекательную.

И что мы ещё можем оставить после себя внукам – только свои воспоминания!

Ненаписанная картина.

Летом у нас, деревенских детей было любимое лакомство – луковицы саранок (полевых лилий). Если удавалось найти мышиный «склад» луковиц – большая удача.

Набегаешься на лугу, полакомишься корешками, упадёшь на траву и любуешься диковинными облаками. Буквально на глазах причудливо изменяются их формы. Знай фантазируй.

Иногда они неожиданно начинают скучиваться. Становятся угрожающе-тёмными.

Пора бежать домой. К тому времени свинцово-чёрные тучи закрывают небо.

Вода в реке отливает металлическим блеском. Тонкой ниточкой перекинулся через речку мостик.

Кто-то подъехал на телеге к реке. И лошадь, фыркая, торопится пересечь эту тёмную черту воды.

--Господи! Вот бы нарисовать такую картину! – думаю я.

Она, эта не написанная картина, и сейчас стоит перед моими глазами.

Старичок и скрипка.

21 марта.

К соседям летом иногда приходил в гости старичок. Маленький, неказистый, он вечерами садился на завалинку. Доставал скрипку.

И лилась в вечернем воздухе какая-то бесконечно грустная мелодия. Что-то необъяснимо прекрасное было в этих ночных концертах.


Музыка завораживала наши детские души. Мы забывали про все свои детские дела.

И слушали! Каждый вечер мы снова и снова ждали эти удивительные мелодии.

Однажды мы их не дождались. Но я до сих пор вспоминаю старичка и слышу эти мелодии.

У меня губы разбиты

Раннее утро. Телефонный звонок. Кто это? Что случилось? В тревоге хватаю трубку.
--Мама! – голос мужской. Дальше что-то непонятное.
--Кто это? Ты, Олег?
--Я, мама! Мне нужны деньги.
--Что случилось? Зачем деньги? А что с голосом?
--Я подрался с приятелем. У меня губы разбиты…--непонятное бормотание в трубке.
Тут меня осенило. Голос не Олега. Да и в жизни не могло такого случиться. Мой сын сдержан в любых обстоятельствах. И возраст уже не тот. И работает в солидной компании. И должность ответственная. А уж денег-то он бы уж точно не попросил.
Всё это промелькнуло в моей голове за считанные секунды.
-- И что это за Олег такой нашёлся? – окончательно
проснувшись, твердо говорю я.
В ответ – тишина и…гудки.
Звонок этот был в декабре 2009 года. А вспомнила я о нём 14 января 2010 г. По ТВ рассказывалось , как в Уфе, осуждённые за мошенничество, из тюрьмы обвели вокруг пальца таким способом более 60-и человек.

Встреча с Вангой.

Шёл последний десяток 20 века.
Ванга поравнялась со мной, остановилась:
--Жди звонка завтра вечером!
Кто позвонит? Возможно дети, из Хабаровска или из Читы?
Телевизор в доме не работал. Муж ушел смотреть фильм к моему брату. Я осталась дома. Накануне, после лечения 8-летней девочки, я чувствовала себя неважно. Решила прервать сеансы на неделю.
Да ведь и звонок надо ждать. Так просто Ванга во сне не приходит. Я по крупицам собирала в отдельную папку все сообщения в газетах и журналах, которые так и ли иначе касались болгарской ясновидящей.

Расположилась поудобнее в кресле, рядом с телефоном. В ожидании выключила свет.
И опять как бы хлопнула форточка на кухне. И поплыл в воздухе тонкий звук пи-пи-пи. С ним я была уже знакома. Закружился над моей головой.
Вот он –звонок! И мощный поток энергии прошел по голове и груди, так что перехватило дыхание. Опустился дальше, прошел по ногам. Через несколько секунд всё повторилось во 2-й и 3- раз.

Затем звук пи-пи-пи, как бы прощаясь, совершил круг по комнате и уплыл на кухню. Хлопнула форточка.

Это был сеанс моего излечения.

Первый раз этот звук я услышала в 5 часов утра. Накануне мы похоронили свекра. Муж ушел провожать родственников на вокзал. Я дома одна. Мыла посуду и ждала его.

Хлопнула форточка, но не открылась. А в воздухе поплыл звук пи-пи-пи. Я насторожилась, оторопела. Что делать? Пошла в комнату взять листок с молитвой. Села на диван. Звук тоже здесь. Читаю молитву.

А в голове что-то стукнуло раза три – поняла – читать не надо. Отложила листок с молитвой. Пошла на кухню. Звук пи-пи-пи – за мной. Что делать?

Встала спиной к тёплой печке. Звук ещё несколько секунд покружился рядом. Поплыл к форточке. Хлопок. И он пропал.