Четыре дня в палате № 7.

Ещё вчера я была одной из обитательниц этой палаты. Четыре дня всего – а расставаться было грустно.

Вот так живешь, живешь в своём мире, общаешься с одними и те ми же людьми, и кажется тебя уже ничего за этим кругом не касается. Но в какой-то миг что-то может измениться.


Праздничные дни – в палате нас всего четверо. 81-летняя бабушка Шура. Ей не спится – что-то ищет ночью в шуршащих многочисленных пакетах, потом долго вздыхает и наконец начинает похрапывать. Её вздохи нам вполне понятны. В январе этого года неизвестный высокий чин буквально раздавил автомобиль её зятя, а его сделал инвалидом 1 группы. Врачи сделали всё, что было в их силах. Дочка бабушки Шуры Нина потратила на восстановление мужа все сбережения. Нанятые адвокаты один за другим, как только узнавали виновника аварии, тут же отказывались вести дело. Бабушка Шура теперь откладывает на свои похороны с пенсии по рублику – дочери не на что будет похоронить старушку.

Тамаре – 57, но выглядит старше, зубов осталось немного, волос поседевший. Её почти не слышно. Оказывается, живёт она недалеко от Чернобыльской зоны. Исследователи-учёные, периодически навещающие их деревню, называют оставшихся жителей « смертниками». Несколько лет после аварии жителям деревень выплачивали какие-то деньги. Но потом о них забыли. Люди выживают как могут. Тамаре сделали две операции по-поводу глаукомы, надежда сохранить зрение всё-таки осталась.

Они не жалуются, никого не ругают, просто живут по своим принципам, живут по совести.

У Тонечки невроз зрительного нерва. Ей 53 года. В первый день моего пребывания в палате, я наблюдала как она опекала Тамару. После тяжелейшего приступа и первой операции Тамара была практически беспомощной. Тоня приносила ей обеды, водила на уколы и в туалет.

Невысокая, спокойная женщина. Добродушие, участие и готовность в любую минуту подать руку помощи буквально отличало её от нас. Открытое приятное лицо подчеркивало мягкость её натуры. Но при всём этом тонкие, красиво очерченные губы, выдавали её совсем не безвольный и слабый характер. После наших продолжительных бесед, практически накануне выписки моей, Тонечка раскрылась.

За её плечами – медицинское училище. Но по жизни и основному образованию – она психолог. И как я поняла, не просто психолог – она уникальный человек.

Мне восьмой десяток – и я не удивляюсь, сколько же вокруг нас чудесных, замечательных людей. Мы просто не всегда видим и замечаем их, а может иногда и не хотим замечать.

У Тони один сын, свой собственный. Но вот мамой и практически спасительницей она стала ещё для одиннадцати детей. Сейчас при них с мужем остались пятеро. Многие из детей приходили к ним сами и оставались. Две девочки были с диагнозом – отставание в развитии. Одна из них уже закончила школу и живёт в Италии с другой воспитанницей Тони, они осваивают свои будущие профессии. Младшая, казалось бы самая безнадёжная, учится в 6 классе и у неё на фоне пятёрок всего одна четверка. Только Тоня с мужем знают, какие усилия потребовались, чтобы вернуть девочку к нормальной жизни.

При мне Тоне был звонок от одной из девочек из Италии – она справлялась о здоровье своей мамы.

Вот такая она Тонечка Ланина из Белёва!